Жена Надя - болела и была домохозяйка, детей двое: Мишка и Лариса, моя одноклассница.
Ардынские - дружная трудолюбивая семья, те же увлечения: завод-сад-огород. Дети - довоенные, поэтому останавливаться не буду.
Ясько слесарил на заводе, одна нога была покалечена - война, жена - домохозяйка. Детей - двое : Ира и Коля
Ну, про Иру грех будет не сказать пару слов.  Это была оторви - девка: ей палец в рот не клади - всю руку отгрызет и обслюнявит так, что станешь ходячим анекдотом. Иру мужики опасались, вернее - ее острого языка. Работала в тарном цехе  бригадиршей и если что нужно было для цеха выбить, посылали две Иры: мастерицу, Кмито, и Ясьчиху. Когда они шли в контору к ст. мастеру - все начальство - разбегалось: разборки были очень даже серьезные.
Помнится один случай, не знаю - уместен ли. Нужно сказать, что у барацких (за всех полешуков не берусь судить), прочно вошло в обиход простое слово : Е.
-У тебя е закурить? Е. Дай. На. ....как английский - коротко.
Раньше из дуба, кровь из носу, но нужно было вырезать хоть ОДИН брус. Этот брус назывался - БУТ : этот материал шел только на экспорт и стоил для бригады очень даже нехилые деньги - если вырезали 2-3 бута, все, можно было идти домой - сменный план был выполнен!. Но требования к буту были жесточайшие: НИ ОДНОГО сучка, даже миллиметрового!, древесина, вернее, линии годовых колец - были строго параллельны по всей 4х метровой длине! Были недели, когда ни одной бутины не могли нарезать. Начальство в первую очередь спрашивало бут, а потом уже план.
И вот картина:
Сидят, мужики у  нарядной под фабричной трубой, а женщины - у тарного цеха: пришли с обеда и ждут начала работ - гудка.  Мимо тарного цеха проходит ст.мастер лесоцеха Матвей Мельник и, уже поднимаясь  на переход ч/з бревнотаску, кричит, обернувшись назад:
- Бабы, а у вас Есть бут?
Ирка схватилась с места, как на пружинах (во реакция !) и так же громко, своим задорным, звонким голосом кричит в ответ:
- Ох, Матвейко, - и дома, и на работе, и днем, и ночью!....
Казалось, что завод взорвался, таким был гомерический, если не истерический рогот мужиков, а Матвей, чертыхаясь и что-то бормоча, пошибовал в свою "брехаловку".
Крышталь был дядька серьезный - ходил всегда в полувоенном кителе, брюках-галифе и начищенных хромовых сапогах, в праздники - надевал китель с орденскими планками. Этого строгого дядьку мы, пацаны, опасались и обходили стороной.
Его младший сын женился на моей тетке Варе Михнюк, а старший - жил на Гряде и работал сварщиком. По-уличному - Составной: любил езду на мотоцикле и что можно поломать, с успехом ломал. Во всяком случае, он мне часто попадался на глаза в гипсу.
Жураковский работал столяром и был отличным мастером, впрочем, все : Николай Андрус, Николай Германович, Павел Якубович, все  были столярами от Бога. Знал я их довольно хорошо: мама часто посылала к ним в столярку за свежей, теплой еще стружкой из-под станка-"гэблярки" и этот запах свежей древесины  сосны помню до сих пор, хотя на 
маятнике тот же запах, но ...немного - не то.
Николай Германович научил моего батю строить полешуцкие лодки-плоскодонки: показал несколько секретов, без которых лодку - не построить.  Батя много лодок построил, много их угнали на ту сторону Припяти малешовцы, ольшанцы.
Со старым Жураковским случился пресквернейший случай, придется его поведать т.к. хочу повторить мысль одного полешука. 
Находясь первый день на пенсии, Жураковский одевает белую рубашку, галифе и сапоги. Жена ему:
- Куда, ты, старый, ты же уже на пенсии - ложись и отсыпайся!
Дед:  - Мне надо погебловать парочку досок! и.. пошел к 8-00 на работу....
К обеду уже ей передали - иди, забирай покойника: доску выбило из станка назад и ударила она его прямо в живот.
Когда я пришел с обеда на завод (работал летом на заводе ), один старый полешук, не помню его лица, но побелевшие фаланги пальцев, до сих пор стоят перед глазами.
Полешук сказал (привожу слова дословно):
- Это, детки вам наука!  - какая наука?
- А эта: если вам Бог дал дожить до пенсии - тут он сложил на правой руке указательный и большой пальцы, сжал так крепко, что побелели даже ногти -  ни вот столечко , ни секундочки не работайте, а идите отдыхать и жить для себя и детей!
Эти слова я запомнил до сих пор и хочу добавить от себя следующие:
- и если вы пойдете на работу, под предлогом, что у вас не хватает денег или вам надо помогать детям, то я скажу больше - г****о ты, а не мужик, если за все время работы,  не собрал денег, а будешь ходить и отнимать место и деньги у молодых.
Не занимай их место - дай работать молодым: им деньги нужнее....
У Жураковских было два сына, старший Марьян - весельчак и балагур очень дружил со Стасем Юхневичем с Фабричной, с нами в компании были оба Крышталя, Толя Малькевич.
Михайлова - крупная женщина, имея двоих детей Ларису и Олега - жила одна, работала в тарном цехе.