Эмма, маленькая веселушка, мало что была укротительницей бугая - она еще была певуньей и какой! На этой почве, как принято говорить, она очень сдружилась с моей мамой: у обеих голос был от Бога !. Если куда приглашали Захаровых (естественно Захара без Эммы никто и не приглашал - кому нужен дома такой геморрой), Эмма всегда спрашивала: " Настя будет?", а бывало, что Эмма не входила в "список" лиц, услышав мамин голос она бросала все дела и приходила: "Мне ничего не надо - я ни пить ни есть не буду - разрешите с Настей попеть".
А когда они дуэтом начинали, помогая одна другой - их звонкие, задорные и в тоже время молодые девичьи голоса завораживали: даже теперь, через столько лет, Кадышева с Чепрагой - просто отдыхают. Пели они всегда первые партии - "солили" так, что доходило до мурашек по телу: вот-вот сорвутся, не вытянут.. Вытягивали, да еще с каким эффектом!.
Потом, когда умерла моя мама - ей было 48 лет, Эмма всем заявила:
- Меня похороните рядом с Настей! 
Так и лежат они рядом певуньи и убирая могилку родителей, я всегда убираю соседские могилы Захаровых - их дети разъехались: Сашка, уехал и пропал, а Лена - вышла замуж в Лунинец и вскорости там умерла. Стоп - опять негатив.

Всех, охарактеризовать сложно и длинно, остановлюсь на тех, кто по тем или иным причинам остались в памяти. 
Горелик Мария, полька, двое детей - Ричард и Коля и с ними проживала мать Марии. Запомнилась тем, что вошла в анналы бараков. К молодой тогда Марии захаживал кто-то из начальства и когда она родила Ричарда, к ней явилась целая делегация партийцев: узнать - кто этот мужчина.
И молодая полька ответила оригинально, да так, что у партийцев пропал весь пыл расследования:
-Не вем, панове - темно пшишел - тихо вышел!... 

Ричард, звали его бабка и мать - Рысек был пацаненком не сказать, что дурачек, но особенности его поведения оставляли множество вопросов. Вот из этой ситуации я понял, что самыми жестокими существами являются дети - если кто-то попадал, по их мерках в дурачки - они или переставали играться или задразнивали выбранный объект до сумасшествия. Каюсь, и я там присутствовал. Например: бабка кричала: "Рысек, гОни кОзы!" (с ударением на О: - польский), Горелики держали коз т.к. без мужчины корову содержать не осилили бы.

Что бы "достать" Рысека мы пели хором, на мотив польского фокстрота, звучавшего из патефонов почти каждый день:  
-Тиха вОда бжеги рве
бабка Рыську цепом бье
Рысько плаче, Рысько стогне
а штаны все у г****не !
Разлетались мы как стая испуганных воробьев во все стороны: он был старше нас года на 4, а это по меркам шпаны - дистанция огромного размера и этот размер иногда сильно влиял на твое место в иерархии компании. Практически всегда кто- либо, но попадал в руки к разъяренному Рысеку и получал таких люлей - мама не горюй !. Но... Через несколько дней, зная, что экзекуция будет неизбежно, пацаны опять шли "дразнить Рысека" 
Может, вот в таких ситуациях и "закалялась сталь" пацанов, закалялся характер, и появлялась какая-то бесшабашность в поведении, особенно на виду у всех (я имею в виду другие ситуации - "по жизни").
Этого парня не взяли на работу на завод и долго он не работал, но потом, когда пришла в комунхоз машина с насосом для чистки общественных туалетов - его приняли в помощь к водителю Кулакевичу Микодыму, жившему раньше в 10м бараке - техноруком - попросту таскал шланг с машины. Почистив потом, назад на машину.
Не знаю - писать ли... Напишу. Однажды, придя в поселковую библиотеку, застал стонущих от смеха женщин. 
Рассказывают.
Заказали Микодыма почистить туалет, пока мы разговаривали, Рысек, со словами: " Я пошел смотреть подъезд!" - и пропал.. Только наговорившись, минут через 20,  Микодым подъехал к туалету и машиной на тросе вытянул Рысека из выгребной ямы. я видел тот "пахучий" след, что тянулся к речке у переезда. Не везло бедному парню, и это была не единственная история, но о них я не буду.

Михнюк Слава - по-уличному Житневка получил свое прозвище, когда приехавшая из Польши баба Анюта привезла польской водки "Житнювка". И надо было такому случиться, что в этот самый день пришла очередь пасти коров. Послали, естественно, Славу и он на бегу хлопнул со стакана и - за басеню к стаду. На солнышке парня разморило, и он улегся спать под кустик, а коровки гуськом -  и "в шкоду", как говорили раньше, зашли в жито, что поели, что успели потоптать... Когда кто-то заметил, и прибежали,  растормошили, смотрят - пьяный. Разговор был следующего содержания:
-Что пил?
-Житневку.
-Как фамилия?
-Житневка.
Так и повелось - житневка да житневка. Но это было после войны, а до, вернее, во время войны, с ним произошел случай, рассказанный моим батей.
Когда пришли немцы, Славке было как мне, примерно в описываемое время - 5-6 лет. Он пристал к деду - сделай мне ружье - я пойду в партизаны!.  Дед Сергей, что бы немцы по ошибке не приняли за настоящую винтовку, отбросил доску в 30мм, а взял небольшую досточку и выстругал Славке небольшую винтовочку, приказав ходить по улице вдоль своего забора и охранять. Ну где вы видели, что бы пацан с такой винтовкой да ошивался около какого-то забора.
Забросив за плечо винтовку, Славка пошел на ул. Ленинскую, где во дворе стояла немецкая походно-полевая кухня и прямо к немцу-повару:
-Хенде хох!
-О! Кляйне партизан! Гут - гут.   - дал ему конфету и накидал каши. 
На следующий день (к обеду !"), пацан снова был на кухне и ..все повторилось, почти в точности, кроме того, что малый снял дома с забора глиняный кувшин, который немец полностью забил кашей. Славка кормил большую семью таким образом долго пока немец не попросил пацана забить гвоздик, торчавший в заборе. 
Малый со всей дури - хрясть сверху и донышке появилась дырочка, но кувшин остался целым, естественно, юшка вся вытекла, но густое с супа он донес домой. Дед после истории с гвоздем, как старый польский солдат рассудил: все, хватит - у немца, по- видимому, кончается терпение и, забрав деревяшку, спрятал от греха подальше, а Славке строго-настрого запретил появляться на той кухне.